|
Вы хотели в детстве научиться летать? Я хотел. И даже пробовал. Но кроме синяков у меня ничего не получалось. А эти ребята — летают. Более того, они танцуют в небе. А еще они никогда не говорят «последний». Только «крайний». И поэтому, я уверен, наше эксклюзивное интервью с ними — далеко не последнее. Трио парашютистов, Александр Рагулин, Михаил Разомазов (спортсмены-перформеры) и Валерий Коннов (оператор) стали чемпионами мира в относительно новой, но стремительно развивающейся дисциплине — FreeFly, от английского — свободное падение.
Содержание:
«Фрифлай — это танцы в небе»
– Для начала, расскажите, что такое — FreeFly и сколько он уже существует как отдельная дисциплина парашютного спора?
Александр Рагулин: «Свободный полет. Дисциплине — примерно 20 лет. Изначально, в парашютном спорте люди летели «на животе». Потом появилась уже групповая акробатика, где парашютисты стали строить разные фигуры. И очень долгое время парашютный спорт развивался именно в этом направлении. Но потом, чисто для развлечения, появился FreeFly — люди стали прыгать вертикально. Со временем, эту дисциплину стали совершенствовать и в итоге зародилось это направление: мы стали танцевать в небе. А оператор нас снимает».
– Валерий Коннов: «Есть очень просто сравнение: фигурное катание. У нас тоже есть произвольная программа, тоже есть обязательная. И также судьи оценивают достаточно субъективно».
– Александр Рагулин: «Но есть и обязательные условия: чистота выполнения, техника, сложность элементов, работа оператора».
– То есть, в небе находятся два спортсмена и один оператор?
– Валерий Коннов: «Совершенно верно. Спортсмены — они же перформеры. И наша задача — сделать цельную, синхронную картинку. Потому что судьи оценивают прыжки только исходя из видео, которое снял оператор. Сразу после приземления, мы идем отдавать камеру арбитрам».
– Я правильно понимаю, что от работы оператора зависит очень и очень многое?
– Валерий Коннов: «Конечно. Ведь весь смысл как раз в том, что оценки выставляются по видео. И если оператор что-то не снял, то этого никто не увидит. Оператор, у которого на шлеме закреплены две камеры, может как сгладить какие-то ошибки во время прыжка, либо наоборот — показать неправильный ракурс, и в результате все то, что задумывалось — будет напрасно».
– За счет чего в небе удается действовать слаженно и синхронно?
– Александр Рагулин: «Долгие часы совместных прыжков и полетов».
– Как проводятся соревнования по фрифлаю?
– Александр Рагулин: «Они состоят из семи раундов. В них входят пять произвольных программ, то есть то, что ты придумал сам, и две обязательные: элементы, которые ты должен показать максимально чисто. С того момента, как ты оттолкнулся от самолета, засекаются 45 секунд: время, за которое программа должна быть выполнена. Причем нужно закончить выступление именно на 45-й секунде. Заранее — нельзя, иначе снимут баллы. Прыгаем мы с расстояния в четыре километра, а средняя скорость полета зависит от положения тела. Если падать на живот — где-то 180-200 км\ч, а если вертикально, то, примерно 300 км\ч».
– Валерий Коннов: «Получается так, что наша программа — должна быть как сюжет. 45-й секундный сюжет о парашютистах. Со своим началом и логическим концом».
– Как происходит подсчет баллов?
– Александр Рагулин: «Максимальное количество баллов за раунд — 10. Но, естественно, такую оценку никто никогда не получает».
– Какой отрыв от соперника считается уже неприлично огромным?
– Александр Рагулин: «Полтора балла. Как, например, мы на чемпионате мира опережали французов после первого раунда...».
«Приятнее всего не оценки судей, а слова соперников»
– Вам впервые в истории фрифлая удалось принести России золотую медаль мирового первенства...
– Александр Рагулин: «До сих пор не верим! То, что смогли обойти признанных лидеров: США, Францию, Норвегию... На пьедестале, кстати, мы стояли между двумя французскими командами. Было очень приятно взойти на первую строчку. Оказаться выше тех, кто еще совсем недавно был чемпионом мира, а ты в то время занимал пятое место. Их поздравления и слова после нашей победы были даже приятнее, чем итоговые судейские оценки».
– Михаил Разомазов: «Главный вывод из этого чемпионата мира — то, что мы научились относиться к серьезному соперничеству более спокойно. От этого и прыжки наши стали чище, слаженнее».
– За счет чего удалось победить?
– Валерий Коннов: «Мы представили новую программу, которая кардинально отличалась от всех остальных. Раньше все ровнялись на Францию. Их программы основывались на артистизме и синхронности двух спортсменов, которые, по сути, в полете практически ничего не делали. Мы же сделали упор именно на трюки. Стараясь при этом не потерять и в артистизме, и в синхронности. В общем, мы просто добавили сложности. Конечно, этим мы шли на риск. Считается, что лидеры — законодатели мод. И когда ты достигаешь высокого уровня, тогда ты уже можешь придумывать что-то новое, то, чего раньше не было. А вот если ты сам новичок в этой дисциплине, то судьи вряд ли оценят твои инновации. И в этом году мы решили рискнуть: выступили с абсолютно новой программой. И риск оправдался! Хотя, точно также, мы могли и проиграть, если бы судьи этот порыв не восприняли».
– Александр Рагулин: «Да у нас уже стали подворовывать элементы!».
«Парашют — это у нас семейное»
– Расскажите, как вы вообще пришли в парашютный спорт?
– Александр Рагулин: «У меня дядя парашютист. Поэтому с самого детства он заразил меня эти видом спорта. Но, мы все прекрасно понимаем, что в СССР была возможность прыгать и заниматься этим бесплатно. А на данном этапе — это достаточно дорого. Однако, удалось найти одну из оставшихся школ, в которую я и поступил. Я ее закончил и попал на аэродром, стал там подрабатывать, помогать по хозяйству. А за это мне давали прыжки. Было это в 1999 году. Когда я сделал 24 прыжка, я уже смог перейти на спортивную систему. Ну и потом фрифлай... Изначально, повторюсь, это была чисто развлекаловка. Мы просто обезьяничили в небе. Потом уже переросло в настоящий спорт».
– Михаил Разомазов: «У меня все также — по семейной линии. Мать с отцом прыгали с парашютом, отец до сих пор прыгает. То есть, по факту, деваться мне было некуда: я смотрел на это с детства. До самих прыжков я дорвался в 2002 году, прошел курс американской подготовки. Это система, благодаря которой каждый желающий, начиная с 16-летнего возраста, может прийти в аэроклуб и сначала прыгнуть с инструктором. Затем, если это тебе нравится, ты проходишь курс из 8-10 прыжков, и в конце сдаешь норматив. Тебя учат приземляться, учат владеть телом во время полета. И, если ты все успешно сдаешь, то получаешь международную лицензию, благодаря которой ты в любой точке мира можешь прыгать с парашютом. С тех пор я прошел много дисциплин, много чего опробовал. В 2008 году поехал на юниорский чемпионат мира, где занял первое место. И после этого уже пошло, поехало... С Валерой, кстати, познакомились на одном из первых сборах. Изначально оператором был я и снимал его. А потом мы и Сашу встретили — и поняли, что все условия для того, чтобы перейти во фрифлай уже созданы. Что пора».
В гостях у "МК" побывали чемпионы мира по парашютному спорту в дисциплине "Фрифлай" (0 фото)
– Валерий Коннов: «Все мое детство прошло на аэродроме. Папа — летчик, мама — прыгала с парашютом. В 14 лет я первый раз прыгнул. И в 2007 году я попал на первый для себя чемпионат Европы, и с тех пор в сборной России. И постепенно, развиваясь, дошел до фрифлая».
– С какого года вы выступаете как команда по фрифлаю?
– Валерий Коннов: «С 2011. Что интересно, каждый год мы опережали кого-то из стран-законодателей мод. Таковыми считаются Франция, США, Норвегия и Англия. В 2011 мы заняли третье место, обошли Англию. Потом мы опередили Норвегию, и вот постепенно дошли до первого места».
«Шагаешь из самолета в пропасть — и понимаешь, что сейчас придется выживать»
– Тренировка в аэродинамической трубе и реальный прыжок с парашютом — как сильно отличаются?
– Александр Рагулин: «Смысл один и тот же, но отличаются кардинально. В небе ты падаешь, за счет этого появляется поток воздуха. А в трубе этот поток — искусственный. Плюс большая разница в пространстве. В трубе оно ограничено. И, конечно, в трубе ты можешь расслабиться и именно полетать, в удовольствие. Потому что в небе, сколько бы ты не напрыгал, когда ты шагаешь из самолета в эту пропасть, твой мозг все равно понимает, что тебе сейчас придется выживать. В трубе этого состояния нет. Но создав программу в трубе, в любом случае ее надо переносить в небо».
– И как поделены ваши тренировки? Небо — труба?
– Александр Рагулин: «К сожалению, все время прыгать мы не можем. У нас просто погода не позволяет этого сделать. Поэтому, зимой мы постоянно тренируемся в трубе. Выезжать за границу у нас также практически нет возможности».
– Соревнования часто проводятся?
– Александр Рагулин: «Чемпионат мира проводится раз в два года».
– Валерий Коннов: «А между ними проходят чемпионат Европы, Кубок мира, Кубок Дубая, чемпионат России...»
– Парашютный спорт еще и Дубай захватил?
– Валерий Коннов: «Еще как! Там такие условия созданы... А картинка там — ну просто красивейшая! Когда летишь над морем, а под тобой искусственный остров в виде пальмы...»
– А сложности какие-нибудь там возникают?
– Александр Рагулин: «Тяжеловато в том плане, что море и небо — сливаются, и во время прыжка ты можешь потеряться».
– Солнце при этом мешает?
– Александр Рагулин: «Очень...»
– Валерий Коннов: «С одной стороны да, но с другой — это хороший ориентир. Ведь в небе очень легко потеряться — пространство безгранично».
– Бывает ли так, что прямо в небе начинаете импровизировать?
– Валерий Коннов: «Только если ну уж очень сильно ошибешься! Но, конечно, как правило — нет. Как у фигуристов — они падают, но встают и продолжают показывать свою программу».
– А наоборот, какой-нибудь форс-мажор случается?
Александр Рагулин: «Да. Например, можно влететь в облачность. А это очень неприятно! Бывает, летим мы все вместе, прыгаем, а одна команда влетает в облако, вторая — нет. И получается, что одни в тумане, а другие на фоне красивого неба. И это уже портит картинку. Хотя, по сути, получается несправедливо. Не от тебя это зависело».
– Парашютный спорт всегда сопряжен с опасностью и риском погибнуть...
– Александр Рагулин: «90% трагических случаев всего нашего спорта происходят в одной дисциплине: купольное пилотирование. Задача спортсмена: максимально разогнаться и буквально в метре от земли выполнять разные задания, начиная от точности приземления и заканчивая дальностью полета. А во фрифлае такого громадного риска погибнуть нет. Главный стереотип у людей, что парашют не раскроется. Учитывая современные технологии, вероятность этого такая же, как если сломать ногу просто идя по улице. За 8 тысяч прыжков, которые я совершил, у меня лишь дважды отказал парашют».
– В России парашютный спорт как-то развивается, движение вперед есть?
– Александр Рагулин: «Ну, хотя бы то, что мы стали чемпионами мира впервые в истории — уже знак того, что это движение есть».
– Валерий Коннов: «Крайние годы, все-таки, прогресс есть. Лет семь назад все совсем печально было. По чуть-чуть — улучшается. Конечно, не так быстро, как нам хотелось бы, но и мертвым грузом не стоит».
– Молодежь активно идет в парашютный спорт?
– Александр Рагулин: «Я вижу просто колоссальную тенденцию! Конечно, со знаком плюс. Последние несколько лет к нам пришло огромное количество людей! Да и не только молодежь».
– Валерий Коннов: «Многие хотят прыгнуть в первый раз, или пройти курсы чтобы прыгать самому. Но одно дело, когда ты прыгаешь для себя, а другое — создать свою команду и соревноваться, выступать. Много людей хотят попасть в спорт, но мало кто имеет возможность, на самом деле... Однако, все равно — новые команды постоянно появляются».
– А в остальном мире как дела обстоят?
– Валерий Коннов: «По разному. Самые хорошие условия — во Франции. Так получилось, что Федерация парашютного спорта объединена с Олимпийским комитетом. Поэтому спортсмены там — профессионалы, то есть за прыжки они еще и зарплату получают. Мы же работаем, и в свободное время прыгаем. Но, в основном, местные федерации, конечно, спонсируют спортсменов. В разных объемах, но спонсируют. Мы в этом плане отстаем. Раз так в пять... На наши 50 прыжков, у них приходятся все 500...»
– Но тем вкуснее же победа?
– Александр Рагулин: «Конечно! Французы, например, до сих пор не могут поверить, что в рамках подготовки к чемпионату мира мы совершили всего 70 прыжков. Даже слушать не хотят!»
– Михаил Разомазов: «И это при том, что мы — без тренера, в то время как у всех лидирующих сборных свои тренера. Мы же сами себе хозяева...»
В гостях у "МК" побывали чемпионы мира по парашютному спорту в дисциплине "Фрифлай" (0 фото)
«Соперникам «разбейся» не говорим, подножки не ставим!»
– С соперниками вы общаетесь? Отношения именно сопернические или же дружеские?
– Валерий Коннов: «Больше дружеские. Прежде всего всем просто нравится прыгать. Сначала для себя, и только потом — соперничество. Мы все делимся друг с другом эмоциями, на дружеской волне. И у нас есть традиция: в самолете все желают друг другу удачного прыжка, то есть не только твоя команда, но и непосредственно твои соперники».
– Вы взлетаете все вместе?
– Валерий Коннов: «Да. В самолете помещается порядка 20 человек. И нас всегда так ставят, что прямые конкуренты всегда с тобой на одном борту! Чисто психологический момент. Мы видим наших соперников».
– Это хорошо или плохо?
– Валерий Коннов: «С одной стороны хорошо. Мы можем «прочитать» людей. Уже в самолете мы можем победить, мы видим, если кто-то из соперников волнуется, мандражирует. А ты берешь — и улыбаешься ему! Психологический настрой очень важен в прыжке. Но, конечно, удачи мы всегда друг другу желаем».
– Михаил Разомазов: «Разбейся» не говорим, подножки не ставим!» (смеется)
В гостях у "МК" побывали чемпионы мира по парашютному спорту в дисциплине "Фрифлай" (0 фото)
«Мы никогда не говорим «последний». Только «крайний»
– В повседневной жизни вы так же постоянно друг с другом общаетесь?
– Александр Рагулин: «Мы вообще работаем вместе. Мишка сейчас, правда, в другое место перешел, но постоянно приезжает к нам «в трубу», помогает передавать опыт более молодому поколению. Все мы параллельно занимаемся и тренерской деятельностью».
– Какие у вас дальнейшие планы, перспективы?
– Валерий Коннов: «Отстоять титул чемпионов мира. Хотя бы разочек!
– Александр Рагулин: «А мне еще хочется с молодежью позаниматься. Если появится возможность, дадут нам развивать этот спорт — хочу плотно заняться тренерской деятельностью».
– Расскажите о своем досуге, увлечениях. Или парашют полностью занял вашу жизнь?
– Александр Рагулин: «Я, например, виндсерфингом занимаюсь. Та же самая стихия получается: воздух, ветер и парус».
– Валерий Коннов: «А я на сноуборде катаюсь».
– Михаил Разомазов: «А я с гор прыгаю!»
– Что-что?
– Михаил Разомазов: «Бэйс-джампинг. Ну, или вингсьют. Такое свободное падение, в специальном костюме. Как белка-летяга».
– Семьи у вас уже есть?
– Александр Рагулин: «У Миши уже ребенок есть, Валера тоже женат. А я пока — нет. Хоть и постарше ребят, но в этом деле я притормозил...»
– Михаил Разомазов: «Бережешь ты себя!»
– Александр Рагулин: «Да нет, я наоборот считаю, что в это самое главное — семья. Смысл жизни не чемпионом мира стать, а семью хорошую завести».
– Я заметил, что вы всегда говорите «крайний». Никогда не произносите «последний».
– Валерий Коннов: «Это уже общая авиационная тематика. Нет слова последний».
– Александр Рагулин: «Никак не хочется, чтобы очередной прыжок стал последним...»
– Михаил Разомазов: «В этом плане в магазине всегда забавные ситуации возникают. Я пока сориентируюсь, что надо сказать «последний», а не «крайний», успеваю на себе словить протяженный и полный недоумения взгляд продавца».
– Можете сформулировать свою главную задачу в жизни? Не обязательно в спорте.
– Валерий Коннов: «Мир во всем мире!»
– Михаил Разомазов: «Реализовать свой потенциал и передать опыт дальше».
– Александр Рагулин: «А я хочу, чтобы каждый человек в этом мире нашел себя. У каждого есть изначальный потенциал, но не каждый его может раскрыть. А когда это удается — ты просто становишься счастливым человеком. Радуешься каждому прожитому дню. Не это ли самое главное?».
В гостях у "МК" побывали чемпионы мира по парашютному спорту в дисциплине "Фрифлай" (0 фото)
Смотрите видео по теме "Фрифлай - это балет в воздухе"
В 2014 году на Чемпионате мира по парашютному спорту в Чехии российская команда - Михаил Разомазов, Валерий Конноа и Александр Рагулин - завоевала золотые медали в дисциплине Фрифлай. Это относительно молодая разновидность парашютного спорта, которая относится к артистическим командным видам, где участвуют два и или более спортсмена-перформера и оператор. Впервые в истории парашютного спорта российская команда завоевала золото в Фрифлае.
| 
